Ну ничего, ведь сегодня они увидятся на занятии…

С той самой поры, как Каролина пришла к нему в комнату с извинениями, его отношение к ней повернулось на сто восемдесят градусов. Принцесса, должно быть, и сама не подозревала, что простой, естественный для нее поступок, так потрясет Даниэля. Выходит, ей не все равно что с ним происходит… С каждым днем это ощущение крепло. Ее высочество самолично выделила время, чтобы знакомить его с азами управления и положением дел в Рогнаре. А ведь он видел, как она занята! Смешно, когда-то он был уверен, что наследники престола — самые большие лентяи в мире. У них слуг навалом, знай себе только приказы отдавай. А на деле оказалось, что принцесса работает больше всех. Сможет ли он также? Хоть когда-нибудь? Он старался. Он готов был стараться уже ради того, чтобы получить ее одобрение. И она, как чувствовала, не упускала случая похвалить. Он открывал для себя новую Каролину. И к этой новой Каролине испытывал что-то вроде робкого почтения. Он стал ждать занятий с ней.

Но и в остальное время скучать было некогда. Скучать? А когда-то он не знал, чем бы занять время. Все развлечения так быстро надоедали. Теперь Даниэлю приходилось самому заботиться о чистоте своей комнаты. Горничная с этажа оказалась беззлобной веселушкой и охотно ему в этом помогала. Остальные слуги тоже не отказывались помочь. Даниэль обращался к ним поначалу со страхом. Но никто не насмехался. Постепенно, осмелев, мальчик возобновил конные прогулки. Только к конюху Гавриилу, тому самому, которого чуть не огрел плетью, обращаться вовсе избегал. Сам седлал своего любимого Ральфа.

Дан часто виделся с Греной, а когда было свободное время, забегал к Максимилиану. Рассказывал ему последние замковые новости и про свои достижения. Старик охотно слушал. Потом они пили чай с травами, какой умел заваривать только старый слуга. Даниэль читал ему вслух, или же сам Максимилиан рассказывал что-нибудь про «былые времена». А рассказчик он был — заслушаешься!

Даже Герхард перестал показываться и отравлять Даниэлю жизнь. Каро как-то вскользь упомянула, что у кая Герхарда теперь слишком насыщенный график. По правде сказать, Дан вздохнул с облегчением.

В делах наступило небольшое затишье. Все, что могла сделать сама, Каро уже сделала, и оставалось ждать каравана из Империи. Вместе с которым должен были прибыть гвардейский полк, таможенники, стряпчие и вообще полноценный штат придворных. Она уже добилась неплохих результатов. Кроме всего прочего, удалось наложить арест на некоторые подозрительные счета. Прошлым вечером прибыли посыльные из Банкирского дома Независимых Княжеств. Переговоры затянулись до поздней ночи, но все вопросы удалось решить.

Утром она, как обычно, пошла на тренировку. Ну и что, что глаза слипаются, первый раз что ли? Тем более, что на пробежке организм привычно «включился».

Занятия закончились, и она уже размышляла на тему, чего бы такого полезного пойти сделать, и тут коварная усталость вернулась, словно подкравшись из-за угла с пыльным мешком.

Каро еще поборолась из чистого упрямства, а потом плюнула. В конце концов, она принцесса, или ломовая лошадь?! Спать! Пусть хоть сроют это герцогство к крабовой бабушке.

Проснулась она только к обеду. Сначала подскочила, как ужаленная — мамочки! Сколько времени?! И тут же плюхнулась обратно на подушки. Крабовой бабушки не видать, значит, герцогство постоит без нее и еще с полчасика.

Зато в кои-то веки можно поваляться и спокойно подумать.

Вспомнилась утренняя тренировка. Даниэль делает успехи. У него сегодня был такой гордый вид, словно он как минимум кубок империи выиграл. Каро улыбнулась.

Надо же, как все изменилось. Мама была права. Как всегда. Нет, все равно сначала он был такой противный — убила бы. Но потом… потом она наверное сама не хотела уже видеть в нем никого, кроме того самого мерзкого самодура. А он изменился. И заметно. Исчезла ленивая разболтанность движений, всего несколько недель тренировок оказалось достаточно, чтобы придать осанке четкость, и пружинистость походке. Даже взгляд! Лицо у него стало другое. Скучающе-презрительная гримаса сменилась оживленным вниманием, Даниэль стал чаще улыбаться, причем удивительно искренне и в то же время чуть застенчиво. Спесивый герцог исчез, остался просто мальчишка. Нормальный такой, даже симпатичный. Правда, держится все еще скованно. Сторонится любой компании.

Кстати, из его бывших друзей мало кто остался в замке. Еще бы, работать — это вам не на балу отплясывать. Остались только те, кому, видимо, ехать было особенно некуда. И что настораживало — Герхард был в их числе. Не уехал (а уж ему было куда!) Даже не особенно возмущался. С кислой миной, но обязанности свои выполняет. Может, и к лучшему… пусть будет на глазах. Очень уж он ей не нравится. И история его появления не нравится. Слишком все гладко. Ну да черт с ним, с Герхардом, хоть один день о нем не думать!

Кстати, стоит сегодня рассказать Даниэлю о правах и обязанностях дворянства в империи. И посмотреть вместе с ним, что об этом есть в местных архивах.

Он понемногу начинает вникать в положение дел в Рогнаре. Вот уж не ожидала, что парень так быстро соображает, и память у него вполне себе. Умеет даже сделать выводы из нескольких разрозненных, казалось бы, фактов.

В нем проснулся интерес к таким задачкам, и это оказалось неожиданно приятно. И частенько давало возможность взглянуть на проблему свежим взглядом, найти нестандартное решение.

Каролина, правда, считала преждевременным раскрывать перед ним всю сложность ситуации. Она присматривалась, слушала, и не торопилась.

А Лан сегодня обед не принес. Странно… Каждый день, как штык тут как тут. Будто это и правда его обязанность. «Кормилица»… Каро с нежностью улыбнулась. Магдалене расскажу — не поверит. А жаль, что не пришел. Хотя на самом деле давно уже можно этого не делать, но… так приятно!

Ее мысли были прерваны стуком в дверь.

Каро быстро привела себя в порядок и впустила визитера.

— Ваше Высочество, опять без обеда? — Строго вопросил «посетитель», протискиваясь, с подносом в дверь. — Извини, в канцелярии задержали.

Каро улыбнулась. С тех самых пор, как она отбивалась от его жужжащего «подарочка», их отношения стали как-то ближе, непосредственнее.

Внешне вроде мало что поменялось. Он оставался так же церемонно-вежлив, особенно в присутствии других, но наедине… даже это его «Ваше Высочество» звучало теперь так, что Каро перестала протестовать и требовать обращения по имени. Теперь это звучало с некоторой иронией и… очень тепло. И эта его постоянная ненавязчивая забота…

Каро заметила, что в его присутствии невольно расслабляется, и принимает заботу не с раздражением — как от надоевших придворных кавалеров — а с удовольствием. Да те и не заботились вовсе, они «куртуазно ухаживали». А Лан… с ним было весело и интересно. И…

— Да разве с таким строгим «кормилицей» обед пропустишь? — В тон ответила девушка. А про себя хихикнула — вообще-то она уже вполне находила время и сама поесть, но Лан упорно продолжал кормить сам. И ей это определенно нравилось.

После занятий Даниэль, отдыхал и предвкушал встречу с Каро. До нее оставалось два часа. Целых два! И тянулись они, как водится, медленнее медленного. Даниэль подошел к окну. Постоял, раздумывая, не выйти ли ему в сад, чтобы скоротать время. Он успел полюбить неспешные умиротворяющие прогулки. Там редко кого-нибудь можно было встретить. Можно даже сказать — совсем никого, если не считать памятной встречи с Герхардом. При воспоминании о последнем, мальчик поморщился. Вспоминать эту историю не хотелось. Тем более что за ней неизбежно следовали мысли о Лане, тоже мало его радовавшие.

Однако в этот раз размышления исчезли так и не появившись, потому что Дан увидел из окна Каролину.

В ворота замка стремительно въезжали всадники. Двор заполнил гулкий стук подков и голоса людей в форме императорской гвардии. Среди них оказалось трое мальчишек лет по двенадцать-тринадцать на вид. Они сразу привлекли его внимание, потому что кубарем скатились с лошадей и, безбожно нарушая субординацию, кинулись к принцессе. Запрыгали возле нее, оживленно жестикулируя и, судя по всему, перебивая друг-друга. Кто это? Братья? Но у Ее Высочества нет родных братьев… тем более троих… тем более одного возраста. Почему же тогда… Она обнимает их?! Кто бы ни были эти мальчишки, Даниэль мгновенно невзлюбил их за то, что они покусились на Каролину. Его Каролину! Если бы он задумался в этот момент над своими чувствами, наверное сам бы немало удивился. Его Каролина? С каких это пор она стала «его»? Как так получилось, что он начал тянуться к ней, жаждать ее внимания, ждать встречи? И вместе с тем все крепче утверждаться в мысли, что ее внимание — только для него. А тут…